"Одним из наиболее ярких символов советского общества была очередь. Подобные символы — не просто «штрихи к портрету». В них отражаются «болевые точки» соответствующего общества и дает о себе знать его «основной нерв». Очередь — одна из главных «болевых точек» советского общества, в которой, как в магическом кристалле, отразилась самая его суть. Избавление от очередей за самым необходимым, ставшее одним из немногих бесспорных достижений постсоветской России, может легко сойти за избавление от «советскости» в худших его проявлениях. В самом деле, нам уже не приходится тратить треть или половину своего нерабочего времени на то, чтобы купить хлеба, молока или батон вареной колбасы, не приходится вести многочасовой бой с ближними за приобретение килограмма сахара, нет нужды бегать от одного магазина к другому в робкой надежде, что там окажется в продаже что-нибудь хорошее и полезное. Мы уже привыкли к тому, что этого делать не нужно, и рассуждения о советских очередях могут казаться сегодня лишь досужим ворошением прошлого. Зачем о них вспоминать? Затем, что они весьма прочно осели в наших душах, продолжая исподволь руководить нашим поведением и определять наши представления о человеческом мире. В глубине души мы, жившие в советское время, в какой-то мере так и остались советскими покупателями. Это наше внутреннее тавро. Посмотрим, почему это так"

"... специфика советского общества (“дефицитная” экономика, государственная система распределения и т. д.) делала участие в очередях для большинства людей регулярным, устойчивым, повторяющимся элементом их повседневной жизни; (б) участие в очереди было своего рода “шифром”, “ключом”, “кодом”, дающим доступ к потребительским благам — необходимым элементом доступа к потребительским товарам и услугам и, тем самым, необходимым условием удовлетворения потребностей (в т. ч. основных, базисных); и (в) первые два обстоятельства сопровождались еще и третьим, а именно тем, что универсальность этого “шифра” обусловливала большую численность очереди и, что для нас здесь более важно, длительность участия в ней.

Таким образом, советский человек в своей повседневной жизни был вынужден участвовать в очередях, делал это рутинно и регулярно и затрачивал на это участие значительную часть своего личного времени, т. е. своей личной биографии..."

"Маргинальность относится к числу тех проблем, которые не только имеют большую практическую значимость, но и представляют немалый теоретический интерес для социологии: феномен маргинальности открывает широкое поле для изучения природы современной цивилизации, в особенности ее дисфункциональных механизмов, потенциально разрушительных как для общества в целом, так и для отдельной человеческой личности..."

Социальные и гуманитарные науки за рубежом. Серия 11. Социология. М.: ИНИОН РАН. 1998, № 2. С. 156-172.